Арам Николян: В нашем таразе платье невесты было не белым, а красным
Для стилиста Арама Николяна творить в трудные времена непросто… Арам подчеркивает, что суть бренда Nikolyan — сама армянскость, а его последняя выставка — о 10 главных столпах, на которых держится государство. По его мнению, каждый стилист должен быть в какой-то степени еще и психологом, чтобы понимать, как преподнести человека и его темперамент.
— Имеют ли для вас цвет явления и события, и, наконец, с каким цветом у вас ассоциируется Армения?
— Мы, прожившие века и имеющие богатую культуру, не можем быть бесцветными, не можем быть без любви, не можем быть без всех слов с приставкой. Мы максимально красочны, максимально роскошны, и эти культурные сокровища включают в себя все цвета, поэтому я думаю, было бы немного неправильно разделять их по одному цвету.
— Вы говорите о культуре, я вспомнила часть вашего интервью, где вы говорите, что культура, похоже, заложена в наших генах. В прошлый раз, когда мы беседовали с Анной Маилян, мы пришли к выводу, что в любом случае армянский культурный ген несет в себе некий узкий круг. Почему это так и почему это не освещается более широко?
— К сожалению (это мое субъективное мнение, возможно, кто-то не согласится), у нас в национальных чертах и крови заложен максимальный порог любви к чужеродному. С глубоким уважением к Шарлю Азнавуру, должен отметить, что в нашей стране наблюдается «синдром Азнавура»: наш народ начинает ценить и дорожить людьми, которые находятся за рубежом.
— Арам, твой последний показ коллекции имел действительно большой резонанс. Больше всего обсуждений в Интернете вызвал образ Назени Ованнисян. Вы связываете это с личностью актрисы или с уникальным изображением персонажа?
— Назени, которую очень много обсуждают из-за ее характера, не подлежит обсуждению. Она всегда находится в центре дискуссий благодаря своему интересному стилю, но в данном случае я не хочу полностью связывать это с Назени. Верно представлена идея о том, что Назени была изображена в священническом облачении и олицетворяла веру. Я умею прислушиваться к мнениям и вообще люблю плюрализм, но есть предел, который нельзя переходить. К сожалению, значительная часть нашего общества неграмотна и лишена этических норм. Я не люблю вмешиваться во все дела в целом, но были случаи, когда я лично связывался с этими людьми, просил их избавиться от этих мыслей, объясняя и говоря, в чем смысл всего этого. Мне бы очень хотелось, чтобы этот ажиотаж вокруг «Веры» произошел в то время, когда нашу церковь фактически осуждали даже государственные чиновники.
— Вы часто упоминаете, что источником вдохновения при создании коллекций для вас является армянская женщина.
— Идея сильной армянской женщины – вторая важная составляющая моего бренда. Первая — это армянская культура. Я также часто говорю в своих интервью, что никогда не видел женщину любой национальности, которая могла бы пережить столько трагедий — потерять семью, детей, потерять самое ценное для нее — и затем суметь обосноваться в совершенно чужом месте и стать носителем ее культуры. Когда я создавал коллекцию «Урфа», также изучал армянских женщин, которые во время миграции после Геноцида оказались во Франции и Италии и пытались что-то изменить своими знаниями и искусством. Идея армянской женщины и ее силы всегда со мной, потому что есть много примеров этого. Пример материнства после последней Арцахской войны говорит мне об уникальном сильном типе.
— Что такое бренд «Nikolyan»?
— Бренд «Nikolyan» — это воплощение армянства. Вообще, в мировой моде сегодня стало практически невозможно сказать что-то новое, и если вы хотите что-то сказать и хотите что-то о себе представить, вам придется подчеркнуть и представить свой стиль. У нас многослойная культура, и было бы неправильно не размышлять об этой культуре и не показывать ее миру. К сожалению, Бог не благословил нас природными ресурсами — нефтью, газом или золотыми рудниками, — но Он благословил нас историей, богатой и многогранной культурой. Меня всегда вдохновляла моя культура, я сделал ее основой многих своих работ.
— Когда я увидела в вашем показе любовь в красном цвете, вспомнила Альмодовара. Если вам нравятся его фильмы, возможно, вспомните, что в них всегда много красного цвета. Была даже специальная программа, посвященная Альмодовару и красному цвету. В его фильмах красный цвет символизировал любовь.
-Для меня любовь тоже красная. Символика любви также содержала некоторые решения органического сердца в этом представлении сердца, я имею в виду с точки зрения формы. Я постарался приблизить его к органическому сердцу и использовать в конструкции несколько линий. Сам орган сердца красный. Часто люди путают любовь со страстью и стараются не разделять их. В этом показе любовь была глобальной идеей любви, а не любовью к конкретному человеку или отношениям между мужчиной и женщиной.
— Представлена ли война каким-либо образом на известных подиумах или они стараются избегать этих тем?
— Мода всегда была площадкой, где обсуждались войны и другие проблемы. В те годы на Итальянской неделе моды мои коллеги проводили показ, посвященный всему, что происходило в Арцахе во время войны.
В целом наше искусство — это визуальное искусство, и с его помощью очень легко поднимать вопросы. Когда-то была идея создать выставку о Геноциде армян, но в то время эта идея не была реализована. Моим источником вдохновения в то время был Комитас и его тип. Изучая его жизнь, понимаешь, насколько он был позитивным человеком, насколько он был жизнерадостным и как он любил шутить. Максимум был светлым человеком.
— В той передаче мы с Анной Маилян тоже говорили о свадьбах. В ходе беседы мы пришли к выводу, что «рабис» часто исполняют на свадьбах, поскольку инструментальных армянских танцев мало. Мы также подумали, что было бы замечательно, если бы армянские невесты надели на свою свадьбу платье, в котором были бы сохранены некоторые детали тараза (армянский традиционный костюм, ред.). Вы когда-нибудь задумывались о создании такой коллекции?
— На самом деле, сейчас такая тенденция есть, и на многих свадьбах мы видим невест в армянских платьях с элементами национального костюма. Одним из таких направлений у Сирушо является реставрация именно свадебных платьев. Была идея сделать что-то подобное совместно с Сирушо, но, к сожалению, не осуществилась. Думаю, я еще вернусь к этому вопросу, поскольку заинтересовался и изучил саму идею армянской невесты. Стоит отметить, что в нашем таразе платье невесты было не белым, а красным, и со временем оно стало белым.
Беседу вела Лена Геворгян
