Татев Казарян: Как мы можем забыть, что у нас были эти победы и, даст Бог, будут еще…
Современный армянский театр, сериалы, премьеры… Мы поговорили с актрисой Татев Казарян о современных тенденциях в театре, сериалах и ролях, которые актриса играет на сцене общенационального театра. Обо всех своих ролях Татев отзывается с энтузиазмом и признается, что к каждой роли подходит с одинаковым энтузиазмом.
— Татев, я знаю, что ты играешь в новом спектакле, что это и о чем?
— Мы вынесли на суд зрителей спектакль «Лакот» («Мальчишка», ред.). Спектакль о большой любви, которой нам сегодня очень не хватает. События романа происходят в советские годы. Герои – жертвы репрессий. Роман написан на основе реальной истории. К сожалению, сегодня о такой любви мы читаем только в книгах. Это история жизни сестры Соса Саргсяна. Эта история реальна, и здесь нет никаких преувеличений. Зверства есть, но они не инсценированы и в спектакле этих злодеяний не видно. Это роман, основанный на реальных историях, которые мы поставили.
— В последнее время, когда обсуждают войну, многие возмущаются и говорят, что не надо лишний раз во всем этом копаться, что это все вредит людям. Как вы думаете, не стоит ли нам больше говорить о войне или стоит говорить по-другому?
— Знаете, под копанием подразумевается что-то зарытое очень глубоко, мы не закапывали ничего слишком глубоко, чтобы его можно было копать. Все еще очень свежо, как мы можем об этом забыть? Как я могу забыть, что один из моих учеников до сих пор в плену? Мы не знаем, где он, что он, жив ли он… Зачем забывать, зачем копать?
— У вас в расписании есть спектакль о войне?
— У нас есть спектакль «Генезис Победы», который создан в 2018 году и до сих пор основан на реальных фактах. Спектакль заканчивается освобождением Шуши, нашей победой. Мы играли этот спектакль годами с гордостью и счастьем. Теперь это в расписании, и выглядит гораздо больнее, я не могу смотреть на это без волнения. Я сам в этом спектакле не играю, но смотрел его с большой гордостью и счастьем. Теперь, сколько бы я на это ни смотрел, мне становится жутко волнительно и грустно. Но у нас это в расписании, потому что это произошло… Как мы можем забыть, что у нас были эти победы и, даст Бог, однажды они будут у нас снова?
— В последние 10-20 лет были действительно хорошие сериалы, но сейчас тенденция скорее нисходящая, чем восходящая. А вам видно, что уровень сериалов падает, а не растет?
— Это правда. Помню, когда рядом с нами только начинали снимать сериалы, а мне еще предлагали сниматься, происходило гораздо интереснее, чем сейчас. Однако сейчас снимаются серии сериалов, состоящие из 10-15 частей, в которых немного больше серьезности. На мой взгляд, проблема в основном в отсутствии сценария. Вы не знаете, кто ваш персонаж. Входить в него очень рискованно, и поскольку я не могу находиться в такой неопределенности, я ухожу молча.
Когда Сос Саргсян был жив, сериал только начинали снимать. Он не то чтобы запретил снимать, он сказал, конечно, надо снимать тебя, если не ты, то кто. Он сказал: «Иди, давай поднимем вопрос с твоей игрой, твоим типом». Те хорошие актеры, мягко говоря, улучшают качество плохих сериалов и плохих сценариев.
— Есть эксперты, которые говорят, что хорошие актеры после плохих сериалов начинают играть непрофессионально.
— Это уже их решение и предпочтение. Многие предпочитают получить признание сразу, а сериал может принести актеру признание за один день. Я глубоко убеждена, что это признание может исчезнуть в один день. Как только сериал закончится, даже в этот день, та любовь и признание могут исчезнуть, а об актере можно сразу забыть. Успех и признание легко даются и легко теряются. В театре, может быть, гораздо сложнее, там меньше зрителей, но ты создаешь аудиторию из дорогих тебе людей, которые тебя любят. Я очень ценю, когда говорят, что знают меня по театру.
— Насколько важны отношения между актерами театра?
— Я всегда говорю, что во время репетиций, даже если они не друзья в жизни, они должны подружиться, они должны проводить друг с другом много времени, они должны пить друг с другом кофе, разговаривать, интересоваться личной жизнью друг друга. , органично жить друг с другом на сцене и уметь стать товарищем по команде.
— А что происходит за кулисами, и какая работа ведется, которая нам не видна?
— То, что ты приходишь и наслаждаешься спектаклем 2 часа, эти 2 часа стоили нам 3 месяцев упорного труда, действительно тяжелого труда. Если вы не любите театр фанатичной любовью, если вы не отдаетесь этому делу, вы не сможете отдать зрителю эти два часа. У нас бессонные ночи, репетиции заканчиваются в 13:30, мы уходим из театра. Психологическое давление, тяжелая физическая работа… Кажется, никакой связи нет, да, мне дали роль, я встала, я сыграла, но сегодняшний театр включает в себя совсем другой пакет. Пакет содержит и тело и речь, и душу и движение. Наш художественный руководитель Нарине Григорян ходит и творит полной грудью и вовлекает нас в эти процессы вместе с собой. Иногда, когда она дает задание и говорит: поднимитесь, сядьте на самую высокую точку, когда вы говорите, я не могу, боюсь, она говорит, а вы выбрали актерский факультет вместо поступления в театр, не так ли? Все, остальное меня не волнует. Мы должны любить свою работу, чтобы вы тоже приходили и получали от нее удовольствие.
— Татев, насколько я знаю, вы живете в Ереване, беспокоят ли вас проблемы нашего города?
— В целом в стране все очень плохо, когда эти проблемы будут решены, я замечу и остальное. Я надеюсь, что придет время, когда я смогу говорить о проблемах Еревана или театра, или буду говорить о проблемах театров. У нас есть гораздо более глобальные и серьезные потери, о которых нужно говорить, заботиться и пытаться что-то сделать. 10 лет назад можно было говорить о Ереване или других проблемах, а сейчас все настолько плохо, что других проблем я даже не замечаю. Наша боль гораздо серьезнее и глубже…
Беседу вела Лена Геворкян
