Мурад Мшеци: Самый большой враг этой власти – наши победы

Гость передачи ABC Интервью – певец, автор песен Мурад Мшеци. Семья певца – поколение, пережившее Геноцид. Выселенные из Муша и пережившие эти ужасы, они поселились в Арагацотнском районе и сумели сохранить диалект, традиции, песни и музыку. Певец с сожалением отмечает, что сейчас наш народ уже не несет массово те культурные ценности, которые армянский народ создавал веками, а отдает предпочтение чужеродным культурным потокам, проникшим в страну.

— Как многие из вас отметили, на диалекте Муша песни звучат намного красивее.

— Диалект сам по себе является музыкой. Да, мне как творцу легче работать на диалекте, чем на литературном армянском. Наш диалект очень красивый, особенно Мшо диалект очень мелодичный. Потом в слове есть своего рода «вкус». Однажды я еще раз сказал, посмотрите, например, на литературном армянском говорят мило, красиво, а на диалекте мшеци говорят хоротик… И во рту появляется такой вкус. Есть диалектные слова, которые придают изюминку, и вы можете послушать одно слово и написать о нем целую прекрасную вещь. Само слово может дать вам серьёзный толчок к созданию вокруг него большего полотна, будь то песня или стихотворение.

— В одном из интервью вы сказали, что в то время что чувствовали в вашей семье, в селе было уважением к достоинству, и какова ситуация в этом отношении сейчас?

— Если бы вопрос достоинства был приоритетным, даже в деревнях (сейчас речь идет о деревнях), в этих вселенских руинах не было бы тишины. Более того, этот народ – народ иммигрантов, они видели потерю своей страны, лишение родины и т. д. Даже обладая генетической памятью, они все это несут в себе. Очень часто бываю в деревне и вижу глубокое равнодушие и воспринимаю это как личный удар… Другими словами, абсолютно ощущается то глубокое равнодушие, отсутствие достоинства. И начинаешь сомневаться: что это, неужели забывать стало характером?

— Как вы это объясните, с чем это связано?

— Думаю, я пришел к выводу, что это уже вопрос вида.

— Знаете, что сейчас слушают наши соотечественники в диаспоре?

— Я разговариваю со своим другом, он живет в Америке. Говорит, что я заранее предупреждаю, чтобы на свадьбах в Америке не играли военно-патриотические песни. Говорят, мы приезжаем ради радости, а не на концерт. Будто если бы был концерт военно-патриотических песен, они собирались идти. Наиболее трагично положение этого жанра сегодня. Все музыкальные жанры «благоденствуют» в плохом смысле. У каждой национальной вещи сейчас есть проблема. Их больше не интересуют этнографические песни и военно-патриотические песни. Это великое преступление уже совершено. В 1994-1995 годах пел в ансамбле радио и телевидения «Хайаса». В 1996 году по приказу Левона Тер-Петросяна ансамбль был распущен, это был единственный государственный ансамбль традиционной песни и танца.

— А какая часть нашего народа сегодня несет национальные ценности?

— Я написал на своей странице (многие мои друзья со мной не согласились), что Никол Пашинян – это, по большому счету, собирательный образ армянского народа. Многие друзья меня осуждали, но я так думаю. Я отделил нацию от народа, для меня (пусть говорят, что вы делаете разделение) нация — это другой тип, у нации другие характеристики. Те, кто являются частью нации, несут в себе немного благородства, будучи княжеской семьей, будучи королевской семьей, они несут в себе армянского гена, они несут в себе небольшую часть всего этого. Вот почему они бунтуют, они не согласны со всем этим. Почему он согласен, он не только согласен, но и поощряет все это бедствие, а это другое крыло, эта маленькая часть, нет.

— По вашему мнению, какая часть нашего народа является той малой частью?

— По моему мнению, к сожалению, она не превышает 2%.

— Есть ли герои 44-дневной войны, о которых вы написали песни или воспевали?

-Я избегаю слова герой, у меня свой подход. Подвиг – это такая вещь, что, думаю, нужно время, чтобы оценить его по достоинству. Пето, например, Пето был Пето, как все, наступил период, когда Пето выделялся своим величием, то есть были видны все его человеческие и военные способности и талант. Посмотрите, здесь тоже есть большая неопределенность. Допустим, тот солдат не успел сделать ни одного выстрела, потому что он просто пал от удара камикадзе, и всех убили, и всех называют героем, всех без разбора. Институт этого геройства, героизма изуродован и нарушен. Они наши дети, они погибли за нас, никто ничего не имеет против, но эту культуру надо сохранить. Как мне теперь сравнивать с ними Пето, Бекора и других?

-Недавно я наткнулась в сети на видео сына Арама Асатряна, в котором он сказал, что народ сейчас предпочитает «рабис», неужели это так?

— Он говорит: мой отец – гусан всех армян. Теперь я знаю гусанов, с которыми знаком, но гусана Арама Асатряна я не знал. Он был певец, он пел, но не гусан. Другими словами, происходит такое искажение этих ценностей, что невозможно представить. К сожалению, все это близко сердцу нашего народа.

— Почему зарубежные мелодии и музыка близки сердцам наших людей? Я всегда задаю себе и другим этот вопрос и не могу понять и найти ответ.

— Вы поставили меня в трудное положение… Я думаю, что среди нас существует проблема путаницы. Видите ли, в советский период по радио шел получасовой Бакинский час, 70-80% людей ждали эти полчаса, затаив дыхание. Они ждали его вещания, чтобы послушать мугам. Что это было, я думаю, это результат смешанной крови: не может случиться, что ты слушаешь свою национальную песню и остаешься равнодушным, не может случиться, что ты не захочешь эту песню слушать. Сейчас наблюдается абсолютное неприятие всего этого.

Беседу вела Лена Геворгян