Modern Diplomacy: Армения должна решить фундаментальные проблемы, чтобы превратить общественное несогласие в платформу для устойчивых изменений
С момента обретения независимости в 1991 году Армения прошла бурный путь, отмеченный системной коррупцией, авторитарными тенденциями и социально-экономической нестабильностью. Новое суверенное государство унаследовало хрупкую политическую и экономическую систему, которая была еще больше дестабилизирована конфликтом в Нагорном Карабахе и последующими вызовами, такие как экономический коллапс и массовая эмиграция. Несмотря на моменты надежды, особенно во время Бархатной революции 2018 года, обещание демократических реформ было омрачено постоянными провалами управления и общественным недоверием, пишет издание Modern Diplomacy. Как уже отмечалось, последствия войны в Арцахе в 2020 году стали критическим поворотным моментом для Армении. 44-дневный конфликт привел к значительным территориальным потерям и перемещению тысяч этнических армян. Для многих соглашение о прекращении огня от ноября 2020 года символизировало национальное унижение и предательство. Однако протесты вышли за рамки непосредственных обид, вызванных войной, обнажив более глубокое недовольство правительством, социально-экономическим неравенством и кризисом национальной идентичности. То, что изначально было спонтанными и эмоциональными протестами, быстро переросло в организованные движения, в которых участвовали беженцы; семьи павших солдат и деятели оппозиции объединились, чтобы потребовать отставки премьер-министра Никола Пашиняна, которого многие считают символом национального краха.
Социальные сети служили инструментом для мобилизации участников, распространения информации и противодействия правительственным нарративам. Символические действия, такие как установка армянских флагов вдоль спорных границ и марши в исторически значимых местах, придавали протестам чувство непрерывности и экзистенциальной срочности. Несмотря на эти усилия, раздробленность оппозиции и его связи с политической элитой Армении до 2018 года серьезно подорвали его авторитет. Многие армяне увидели в этих цифрах символ коррупции и неэффективности, которые преследовали страну в течение многих лет. Такое восприятие ограничило способность движения получить широкую поддержку, даже несмотря на то, что общественное разочарование правительством росло. В 2022 году протесты вышли на новый уровень напряженности, которая подпитывалась опасениями дальнейших территориальных уступок Азербайджану и недовольством реализацией режима прекращения огня. Эти демонстрации, известные как «Движение сопротивления», требовали более серьезных гарантий безопасности для народа Арцаха и более жесткой позиции в отношении Азербайджана. Протестующие прибегали к подрывным действиям, таким как блокирование основных дорог и захват правительственных зданий, в то время как столкновения с силами безопасности стали частыми. Протесты июня 2022 года переросли в ожесточенные столкновения, отражая растущую поляризацию внутри армянского общества. В 2024 году протесты приобрели более символическое и моральное измерение. Архиепископ Баграт Галстанян выступил в качестве ведущей фигуры, представив движение как защиту суверенитета и достоинства Армении. Его лидерство привнесло культурный и религиозный резонанс в протесты, апеллируя к глубоко укоренившимся представлениям о национальной идентичности. Лозунг Галстаняна «Армянин, Армения, Родина, Бог» выражал это чувство, в то время как религиозные ритуалы и националистическая риторика добавляли слои духовного и культурного значения. Демонстрации, проведенные в исторически значимых местах, еще больше усилили эмоциональное воздействие движения, укрепив его связь с коллективной идентичностью Армении.
Протесты в Армении, особенно события 2020–2024 годов, раскрывают важную информацию о динамике политической мобилизации, управления и устойчивости общества. Эти результаты проливают свет на более общие проблемы, с которыми сталкиваются нестабильные демократии в постконфликтных ситуациях.
Символизм и лидерство без стратегии. Движение «Священная борьба» эффективно использовало религиозные и культурные символы для мобилизации различных социальных групп и глубокой связи с национальной идентичностью Армении. Моральное лидерство архиепископа Баграта Галстаняна привнесло культурный резонанс и духовный авторитет в движение, еще больше усилив его привлекательность. Однако эта опора на символические действия и моральный авторитет без оперативных стратегий управления или политических рамок выявила существенные уязвимости. Хотя символизм и моральное лидерство могут вдохновлять общественное участие, они должны сопровождаться практическими стратегиями и институциональными реформами, чтобы перевести общественное недовольство в системное изменение. Ограничения на передвижение демонстрируют критическую необходимость сбалансировать эмоциональную мобилизацию с четким видением устойчивого воздействия.
Общественное недоверие как постоянный барьер. Повторяющимся препятствием для протестов в Армении стало широко распространенное недоверие общественности к политической элите. Хотя недовольство руководством премьер-министра Никола Пашиняна было широко распространено, оппозиционные движения не смогли завоевать доверие правящих деятелей 2018 года. Это подчеркивает необходимость независимого, дальновидного руководства, которое отвечает общественным чаяниям. Протесты как катализаторы, а не решения. Армянские протесты преуспели в мобилизации социальных групп и выражении недовольства, но им не хватало структур, необходимых для перехода от сопротивления к реформам. Это подчеркивает важность создания посреднических институтов и стабильных сетей, которые могут преодолеть разрыв между активизмом и управлением.
Структурные вызовы в постсоветском пространстве. Опора на харизматичных личностей и отсутствие сильных институтов гражданского общества увековечили циклы беспорядков без устранения коренных причин, таких как системная коррупция, экономическое неравенство и слабость управления. Долгосрочные инвестиции в институциональное развитие имеют важное значение для разрыва этого цикла.
Роль социально-экономические недовольства. Экономическое недовольство, отмеченное безработицей, эмиграцией и предполагаемой коррупцией, сыграло центральную роль в формировании общественного недовольства. Для решения этих недовольств требуются комплексные реформы, которые одновременно затрагивают как экономические, так и управленческие проблемы.
Институциональные ответы на протестные движения. Двойная стратегия премьер-министра Пашиняна, сочетающая репрессии и демократическое взаимодействие, подчеркивает сложность управления инакомыслием в условиях хрупкой демократии.
Хотя внеочередные парламентские выборы 2021 года возобновили его мандат, они не смогли устранить более глубокие социальные разногласия, подпитывающие беспорядки. Парадокс мобилизации. Протесты выявили парадокс, типичный для социальных движений: их сила в объединении различных групп вокруг общих обид, но это разнообразие часто подрывает сплоченность и долгосрочную стратегию. Создание широких коалиций с общим видением имеет важное значение для достижения системных изменений.
Уроки для постконфликтных обществ. Опыт Армении подчеркивает важность сочетания символических действий с практическими стратегиями управления, содействия инклюзивным политическим культурам и устранения структурных слабостей. Неспособность создать надежные альтернативы существующему руководству подчеркивает необходимость взращивания новых политических лидеров, которые могут сформулировать видение системных изменений.
Заключение. На пути к устойчивому будущему протесты в Армении раскрывают сложности продвижения реформ в хрупких демократиях, характеризующихся слабыми институтами, общественным недоверием и централизованной властью. Хотя эти движения выражали общественное недовольство и подтверждали национальную идентичность, их неспособность двигаться к реальным реформам подчеркивает необходимость сильного организационные рамки и инклюзивные политические культуры.
Двигаясь вперед, Армения должна решать фундаментальные вопросы, чтобы превратить общественное несогласие в платформу для устойчивых изменений. Поощряя прозрачность, наращивая институциональный потенциал и развивая новое лидерство, страна может пересмотреть свой путь к устойчивости и демократии. Путь Армении является одновременно предостережением и источником надежды, демонстрируя взаимодействие лидерства, общественной устойчивости и стремления к справедливости перед лицом невзгод.
