Вести переговоры с Азербайджаном без посредников неправильно, это не принесет мира: интервью Роберта Кочаряна по пунктам
Многие в нашей стране возмущены тем, почему Россия не выполнила свои обязательства. Эта тема много обсуждается. Давайте попробуем взглянуть на все это глазами России. Остановить то, что происходит в нашем Карабахе, можно только путем силового вмешательства. Иначе это было бы просто невозможно. Для кого нужна эта силовая интервенция? Для Армении, которая, прямо скажем, «кинула» вас в роковой момент, которая переметнулась в лагерь ваших врагов. Я не думаю, что кто-то из вас стал бы драться из-за друга, который его предал. Это была роковая ошибка, и мы все заплатили эту цену, мы заплатили потерей Арцаха.
В мире был большой фактор нестабильности, шла война на Украине, по сути это была война против России, и в этой нестабильной ситуации, вместо того, чтобы укрепить систему безопасности, дополнив ее персидским фактором, мы начали беспощадно разрушать ту систему, которая более или менее обеспечивала мир в Карабахе. Если бы наша стратегия заключалась в том, чтобы использовать этот момент для дистанцирования от России, мы должны были бы ожидать, что Россия обязательно установит более теплые отношения с Баку для защиты своих интересов на Южном Кавказе. И не понимать этого, на мой взгляд, было ребячеством во внешней политике.
Я был очень осторожен, я не говорил «да» или «нет». Я хотел продолжить тему, но по вопросу «Отдать Мегри» согласия не было. Важно, что сам Алиев признал: «Мы должны отделиться». Почему эта тема сейчас стала актуальной? Потому что есть проблема коридора или проблема дороги?
Сегодня у правительства Армении одно желание: пойти на эту уступку и заявить: «Ого, какое мне дело, если бы это не обсуждалось тогда, этой темы бы вообще не было». Вазген Саргсян был в курсе всех деталей переговоров, он был лидером парламентского большинства, без его согласия никакое решение было невозможно принять.
Опытный капитан не выводит свой маленький корабль в океан во время шторма, он ждет, пока он успокоится, или, если он в океане, он пытается встретить большой корабль, чтобы спасти свою команду. Эти люди не понимают, что происходит в мире, и, не понимая, предпринимают шаги, которые подвергают Республику Армения серьезной опасности. Я не знаю, какой частью тела они думают.
Тер-Петросян имел возможность своим указом освободить нас от занимаемых должностей. Задайте ему этот вопрос: почему он его не отпустил? Почему вы задаете мне этот вопрос? Тогда людей не отпускали по СМС, не знаю, были ли только СМС или нет. Вы говорите, что у вас не было первичного мандата, у меня был первичный мандат в Карабахе, и я отказался от него, потому что Левон Тер-Петросян попросил меня приехать и занять пост премьер-министра Армении. Если вы читали книгу, то вы тоже об этом знаете. Сейчас я первый, кто сложил свой мандат, я приехал в Армению, и были очень четкие договоренности о том, как мы будем работать. В то время я ясно дал понять, что у меня уже давно не было «начальника». Отношения с Левоном Тер-Петросяном были хорошими, не плохими, но я сказал: «У меня давно нет начальника, и я прихожу сюда именно с этой целью, и не обижайтесь, если я не приму вас как начальника, я приму деловые отношения». Я не знаю, уйдет ли Вазген Саргсян в отставку или нет. Честно говоря, мы даже не обсуждали это в то время, просто все произошло так быстро. А вы, если вы предполагаете, что, если бы он меня освободил, я бы не боролся. Если бы дело было в Карабахе, конечно, я бы боролся.
Теоретически, конечно, они могут достичь мира. Теоретически. Формат, в котором они ведут переговоры сегодня, — это не мир. Одна из самых больших ошибок заключается в том, что вы ведете переговоры с Азербайджаном без посредников. По сути, не будет ни одного государства или группы государств, которые гарантировали бы эти документы. В целом, ни одна статья, если говорить прямо, не предотвратила и не ограничила ни одну войну. Если у вас есть примеры, противоречащие этим примерам, приведите их, такого не существует. Чтобы действительно предотвратить войну, да, нам нужны переговоры, нам нужны подписанные документы и нам нужны гаранты, особенно сегодня, когда мы не в равных условиях. Лучшая гарантия — это армия. Если у вас есть такая армия, то она уже гарантирует мир, по крайней мере в значительной степени.
Почему войны не начинаются часто, ведь последствия могут быть серьезными даже для того, кто начинает войну? На данный момент я не вижу в этом процессе никаких факторов, способствующих достижению устойчивого мира. Чтобы добиться более гарантированного мира, не следовало вести переговоры в этом формате. И вам не следовало доводить переговорный процесс до этой точки. Сейчас мы понимаем, что значительная часть людей не дочитывает до конца, мы живем заголовками и не только они, сегодня информационное поле стало таким, что заголовки важнее содержания, того, что вы в них написали. Я думаю, вы, журналисты, наверняка знаете это лучше. Заголовок может не иметь никакой связи с содержанием статьи, но именно он определит восприятие всей статьи. Вот Никол Пашинян это прекрасно понимает, это его профессия. Его профессия — не дипломатия, не мир, не война, потому что мир не удался, и он потерпел неудачу в войне, но я хочу сказать, что он делает это хорошо, он действительно делает это хорошо. На каждом перекрестке тупик. Он, правда, нарисовал тупик, но он продает его нашей публике как перекресток. Вот она, здесь ничего нет, вот эта карта, это тупик.
Сейчас мы имеем дело с миром, находящимся в процессе активных изменений. Никто не может сказать наверняка, что произойдет, но направление ясно, куда примерно все движется, и если будут изменения, то какие именно? Это более или менее понятно. И предпринимать в это время шаги, которые нанесут непоправимый урон переговорному процессу, глупо
Минскую группу необходимо сохранить любой ценой, потому что теперь, если Минская группа будет распущена, будет крайне сложно иметь новый формат такого рода, иметь международный формат. Вот в сегодняшней ситуации чем вам мешает Минская группа? Давайте еще раз разберемся, она оказывает хоть какое-то воздействие? Минская группа есть, она создана, это был формат переговоров, пусть остается, если будет создан другой, работающий формат переговоров, то распускайте его.
В ходе процесса миротворцы не плохо выполняли свои функции, они выполняли их хорошо в начальный период, пока мы не заявили, что признаем Карабах частью Азербайджана. Как только они это сказали, начались проблемы, и, естественно, они должны были начаться. Что заставило вас в тот момент поехать в Прагу и подписать бумагу, на которой Шарль Мишель сказал бы: «Какой он славный парень»? Где сейчас Шарль Мишель? Разве вы не видите, что калибр европейских лидеров изменился? После ухода с должности эти люди исчезают, пропадают, их не существует. Вот почему этот формат следует сохранить, особенно на фоне сегодняшней неопределенности. Повторяю, сегодня она не хочет ни хлеба, ни воды от нас, что вы хотите от этой Минской группы?
Это требование Азербайджана, хорошо, Азербайджан требует, вы не согласны, поэтому Минская группа остается. Вы считаете, что Республика Армения должна выполнить все требования Азербайджана? В таком случае, какие переговоры, что это? Скажите: «Я склоняюсь, вы можете сесть, я сделаю все, что вы хотите». Сделайте большой коридор через всю Армению, они на этой дороге. Разве они не говорят о Зангезурском коридоре? Сделайте Армению коридором. Мы находимся на этой дороге, большом коридоре от Мегри до Амасии. Вас это устраивает? Если нас это устраивают, что я могу сказать, давайте.
